Какие поросята - самые любимые? Экскурс в детскую литературу

Милая компания подбирается: и котята, и собачки, и цыплята. Это я о персонажах детских книжек. И все такие хорошенькие, лапочки просто. И так их много, всех не перечислишь. Но есть среди всей этой развеселой компании те, без кого — никуда. Поросята.

Они не встанут на первое место в читательских опросах, что у детей, что у взрослых. Но полной картина без них не получится. И обязательно найдутся самые любимые, а вспомнить о них — милое, душе приятное дело.

У кого какие поросята первыми были, а у меня развеселая компания из Ниф-Нифа, Нуф-Нуфа и Наф-Нафа. Сначала английские (поскольку из английского фольклора), потом уже наши, родные «Три поросенка» под руководством Сергея Михалкова занимались строительством и побеждали серого волка. Три технологии частного домостроения, три тактики обороны от врага, три модели поведения и отношения к жизни. Результат всем известен, т.к. любого спроси и тебе ответят, что «дом для поросенка должен быть крепостью». Неплохой, наверное, лозунг для жизни. А еще тема для народного фольклора. Когда в городке, где я родилась, выстроили три отдельно стоящих 9-этажки, не надо долго думать, как их в народе прозвали — «Три поросенка»…

Другой самый известный поросенок, чей образ сразу приходит в голову, это лучший друг лучшего мишки на свете — Piglet, или по-нашенскому, по-родному, Пятачок. Два взрослых дядечки, Алан Милн и Борис Заходер, придумали и подарили нам сказочное чудо, в которое веришь, как в жизнь. И в той компании тоже оказался поросенок. Невероятный, чудесный, маленький, очаровательный, трогательный, искренний, непосредственный, закомплексованный, боящийся темноты, нерешительный, сомневающийся, а после принятия решения готовый горы свернуть и все в мире перевернуть, пока снова не испугался и снова внутри на все не решился… Даже готовый принять ванну у мамы Кенги ради успеха групповой операции. Бесконечный, но удивительно целостный образ. Наверное, главное, чему учит Пятачок, это то, что можно таким быть, и это не страшно, потому как тебя за это тоже любить могут. Еще как любить.

Есть еще одна замечательная компания поросят. Самая моя любимая. Они менее известны, но если кто к ним приобщился — все, любовь с первого взгляда, вернее, с самой первой истории. Это я про поросенка Плюха и его семейство. Английская детская писательница Элисон Аттли когда-то придумала (правда, звали маленького поросятку Сэм), а Ирина Румянцева и Инга Баллод открыли его для нас в 1975 г. Следующее издание, которое я смогла найти в книжном магазине, было аж в 2005 году. Спасибо!

С этой книжкой я срослась. Сестричка Хрю учила домохозяйству, братья Топ и Шлеп хоть и числились садоводом и поваром, но по большей части показывали все нюансы взаимоотношений старших и младшего братьев. Дядюшка Барсук не был поросенком, но куда же без него. И потрясающая лиса Цапа, и мышка Мима… Там вообще замечательная компания подобралась.

Ну, а поросенок Плюх был просто ребенком. Классическим таким ребенком — пытливым, неугомонным, с вечно запачканными и разодранными штанишками (заплата — лучший домик для мышки Мимы). Добрый и щедрый, наивный и честный, искренне старающийся помочь в делах, но лучше просто погулять — ведь мир так интересен! В каждой главе Плюх учился чему-то сам, а окружение учило его — чему-то всегда очень нужному и практичному. Что подарить в день рождения и как его праздновать, что такое береза, кто такие лесовички, оказывается, и свинка может играть на скрипке — надо только сильно постараться и потрудиться. А еще — как живут совы и белки, как помочь слабому, что такое генеральная уборка и с чего ее начинать, что барсуки зимой спят, что нужно научиться быть самостоятельными, что надо не только верить, но и думать, а для этого надо что-то знать.

Не азбука жизни, безусловно, но все-таки. Многие модели поведения и чисто человеческие типажи запомнились на всю жизнь. Сестричка Хрю часто спасала от домохозяйской хандры. А сам Плюх помогал понимать собственных детей. И шить им новые штаны тоже.

Не знаю, сколько раз я читала эту книгу. Особенно вслух. Особенно первую главу «Как поросенку Плюху шили новые штаны». Читала сама, читала младшему брату, читала детям разного возраста в пионерском лагере. А потом укладывала спать «под Плюха» своего старшего. Это мгновенный хит детского устного чтения. Просто завораживает. Никогда не останавливаешься на первой главе. Следующим идет рассказ, в котором поросят в конце концов укладывают спать (часы у них сломались, Плюх нашел новые, все обрадовались и отправились в итоге спать). Логика повествования спасала мои голосовые связки, потому как детям спать все равно надо было, а читать сил уже не было. Получалось замечательно.

Самый волнительный миг — это когда твою самую любимую книгу детства начинают читать твои дети. Вообще, когда они просто начинают читать сами. Это всегда по-другому и другое, как бы нам ни хотелось привить им собственные читательские предпочтения. Младшая слушать про Плюха не любила, зато это оказалась вторая самостоятельно прочитанная ею книга (доктор Айболит обогнал). Оказалась наипервейшая книжка против болезней и грусти.

Недавно благодаря дочиному чтению, я открыла для себя еще одного поросенка — милягу-джентльмена Бэйба. Вообще-то, сначала были фильмы про него. Книги Дика Кинг-Смита, в том числе и про воспитанного собакой-мамой поросенка-овцепаса, пришли к нам позже. Даже завидно дочери стало. Но это такая добрая зависть с улыбкой, когда ты радуешься, что дети могут пройти по тем дорогам, которые тебе не были открыты лишь только потому, что их еще не создали или они не встретились тебе. Чудесная, обязательная литература. Для взрослых тоже.

А в целом большая может подобраться компания. На книжных полках и просто в жизни живет огромное количество самых разных образов поросят. Людмила Петрушевская написала про поросенка Петра, который давно уже топает собственной дорогой по просторам Интернета. Мы вместе с детьми обожаем незакомплексованную красотку Нюшу из Смешариков и непослушного шалуна Хрюшу из «Спокойной ночи, малыши!». В книжках для самых маленьких поросята учат детей всему, чему положено учить, но, как правило, главный акцент на поведении и гигиене.

Если мы говорим про больших поросят, то они, пардон, но свиньи со всеми вытекающими отсюда ассоциациями. А маленькие — все равно поросята. И их так много, и они все такие разные. И милые. Ты не думаешь, в кого же они потом вырастают. Потому как не вырастают, а остаются и живут в детстве, о котором мы вспоминаем и говорим всегда с любовью и ласковой тоской. Спасибо им за это.

Они такие маленькие. И, как правило, кажутся меньше ребенка, которому про них читаешь. Потому, наверное, и воспринимаются всеми детьми «за своих». И дети им верят.

Черты, которыми таких маленьких поросят наделяют авторы, нам — уже взрослым кажутся органичными и естественными. Потому как все мы через это проходим. И через нерешительность, и через страхи. А как нас радуют в людях искренность и простота. И непосредственность — если к месту. А если взрослый человек расшалился и разыгрался — с теми же детьми, сам как маленький, и даже если испачкался при этом «как поросенок», и дети ему вторят, мы умиляемся и смеемся, в чем-то сами становимся детьми.

Еще есть такая деталь, о которой я задумалась, пока писала все это. Те, кто придумали самых известных и любимых поросят, прожили очень большую и длинную жизнь. Михалков — 96, Элисон Аттли — 91, Милн — 78, Заходер — 82, Кинг-Смит — 89. Как-то так.

Я никого не забыла? Или не встретила? А Плюха до сих пор все равно больше всех люблю…